By this author

New sources on the History of the “Big Game” in the Pamir (“And From the Cossack Outpost the Himalayas were Now in View”: The Pamir Through the Lens of Lieutenant Rodstvennyi. Ed. by M. K. Baskhanov, S. L. Shevelchinskaya. Saint-Petersburg, 2019)

Issue 5 from 21.10.2020

          

1924 23

New Documents on the History of Exploration of East Turkestan from the Turfan-Sammlung

Issue 1 from 29.01.2021

Северо-Западный Китай в целом и Восточный Туркестан в частности играли значительную роль в истории Древности и Средневековья, выступая связующим звеном между цивилизациями Дальнего Востока, Центральной и Южной Азии, Ближнего Востока и Средиземноморья. С конца XIX в. до начала Первой мировой войны несколько археологических экспедиций из России, Германии, Великобритании, Франции, Японии и Швеции исследовали оазисы Восточного Туркестана. Важнейшую роль в этом процессе играли экспедиции Русского и Берлинского комитетов, работавшие под руководством С.Ф. Ольденбурга с 1909‒1910 и 1914‒1915 гг. и А. Грюнведеля и А. фон Ле Кока, работавшие в 1902‒1913 гг. соответственно. Значительная часть накопленных материалов до сих пор не введена в научный оборот, а наименее известными являются результаты работ экспедиции М.М. Березовского (1905‒1907 гг.), также снаряженная Русским комитетом. Одновременная работа российских и немецких экспедиций привела к конфликту, к которому немецкие ученые готовились заранее, опираясь в том числе на поддержку дипломатов Великобритании, в частности британского консула в Кашгаре Дж. Макартни. В статье публикуются три документа из Турфанского собрания (Музей азиатского искусства, Берлин), проливающие свет на историю российско-германско-британского противостояния в Восточном Туркестане в 1906‒1908 гг. Как показывают данные документы, все сведения о деятельности российских археологов немедленно передавались в Берлин, немецкие исследователи заранее готовили запасные пути возвращения в Германию через Индию, а не через Россию, готовясь к развитию конфликта с российскими коллегами.

1796 26

European Historical Science of the Late 1930s ‒ Early 1940s: International Connections and Chimeras of Isolation

Issue 3 from 20.06.2022

В конце 1930-х ‒ начале 1940-х годов европейская наука, как и иные сферы общественной жизни, погружается в период региональной изоляции, разрыва налаженных международных связей: информация циркулировала с большими затруднениями, проверка ее надежности была затруднена. В результате место достоверных и верифицируемых сведений занимали слухи. Характерным примером явилась попытка празднования 70-летнего юбилея крупнейшего историка первой половины ХХ в. М.И. Ростовцева (1870‒1952), жившего и работавшего в США. В преддверии юбилея в среде историков-эмигрантов Восточной и Юго-Восточной Европы распространились слухи о смерти Ростовцева. Не имея возможности ни проверить сообщения о его кончине, ни удостовериться в том, что Ростовцев жив, европейская наука отказалась как от празднования юбилея, так и от проведения мемориальных заседаний. Возможно, слухи о кончине М.И. Ростовцева распускал директор пражского Института им. Н.П. Кондакова в 1939‒1945 гг. Н.Е. Андреев, который хотел таким образом избежать необходимости привлекать европейскую и северо-американскую научную общественность к чествованию М.И. Ростовцева, что вызвало бы необходимость публично прибегать к поддержке пронацистских властей Протектората Богемии и Моравии, от которых зависела деятельность института. В течение всего военного периода коллеги не имели возможности знакомиться с работами друг друга. В послевоенный период структура европейской науки не вернулась к точке начала кризиса конца 1930-х годов. Новая трансформация была обусловлена переделом сфер влияния в Центральной и Восточной Европе и формированием новых барьеров на путях научной коммуникации.

553 13

Soviet Historical Science and Foreign Policy Dynamics in the Late 1930s and 1940s: The Mishulin Line

Issue 3 from 26.06.2023

Развитие исторической науки в СССР в 1930‒1940-е годы, как и развитие других сфер общественной жизни, например культуры или государственной идеологии, шло в неразрывной связи с динамикой внешней политики. Основным внешнеполитическим вопросом, определявшим развитие исторической науки, являлись отношения между СССР и Германией. Ориентация СССР в 1930-х годах на заключение союза с Великобританией и Францией определяла доминирование «антигерманской» линии даже в тех направлениях исторических исследований, которые, на первый взгляд, не были связаны с новейшей историей в целом и историей Германии в частности. Эта линия четко проявляется в обсуждении причин упадка хараппской цивилизации, имевшего место якобы под давлением индоарийских племен, с которыми в соответствующих исследованиях по умолчанию отождествлялась Германия второй половины 1930-х годов. Инициатором «антигерманской» линии в древней истории выступил А.В. Мишулин. После заключения советско-германского пакта о ненападении 23 августа 1939 г. по инициативе того же Мишулина тональность работ по древней истории резко меняется на «германофильскую». При этом первая «антигерманская» тенденция не ушла в прошлое, а развивалась параллельно со второй. Развивалось и советско-германское научное сотрудничество, о котором свидетельствуют документы из Архива РАН. «Прогерманское» направление сошло с повестки дня с началом Великой Отечественной войны, «антигерманское» (антииндоарийское) ‒ с обретением Индией независимости в 1947 г. и постепенным установлением дружественных отношений между СССР и Индией.

360 13

The scientific and organisational activities of the russian committee for the study of Central and Eastern Asia, 1910–1915: International Cooperation and Sergey Oldenburg’s to Russian Turkestan Expeditions

Issue number 2 from 19.09.2025

В Санкт-Петербургском филиале Архива Российской академии наук хранится фонд Русского комитета для изучения Средней и Восточной Азии в историческом, археологическом, лингвистическом и этнографическом отношениях (Ф. 148), насчитывающий 110 единиц хранения (1 опись) за 1900–1923 гг. Деятельность Русского комитета показательна не только для характеристики истории международного востоковедения первой четверти ХХ в. Она отражает основные достоинства и недостатки российской научной политики в позднеимперский период. В этой связи анализ документов фонда Русского комитета представляет интерес не только для востоковедов, специалистов по истории международных отношений, но и для историков науки, научной политики государства, отношений государства с учреждениями науки и культуры различной ведомcтвенной принадлежности. Среди материалов фонда встречаются документы по учреждению комитета, его устав и списки членов, протоколы заседаний, переписка с министерством иностранных дел, ведомству которого комитет принадлежал, сметы и материалы о финансировании экспедиций, раскопок, издания трудов. Особый интерес представляет переписка с научными учреждениями и отдельными учеными, а также материалы по организации экспедиций и по научным командировкам. Значительный объем документации связан с организацией и проведением русских туркестанских экспедиций С.Ф. Ольденбурга 1909‒1910 и 1914‒1915 гг. ‒ одного из главных (если не главного) достижения русского дореволюционного востоковедения. Длительные и неудачные попытки организовать экспедицию в Восточный Туркестан (Синьцзян) в 1900-е годы обусловили отставание от зарубежных конкурентов. В итоге российские исследователи зачастую были вынуждены довольствоваться «остатками» их деятельности, имевшей мало общего с целями научного собственно исследования.

25 0

The Scientific and Organizational Activities of the Russian Committee for the Study of Central and Eastern Asia, 1910–1915: German Expeditions and the Expeditions of Sergey Malov

Issue number 3 from 19.09.2025

Одной из важнейших составляющих фонда Русского комитета для изучения Средней и Восточной Азии в историческом, археологическом, лингвистическом и этнографическом отношениях (Ф. 148) в Санкт-Петербургском филиале Архива Российской академии наук (СПбФ АРАН) являются документы, демонстрирующие особенности российской научной политики позднеимператорского времени, причем на международном уровне. Сотрудничество и конфликты российских исследователей Северо-Западного Китая с коллегами из Германии составляют важную страницу истории науки начала ХХ в. Документы из фонда Русского комитета СПбФ АРАН значительно дополняют данные уже известных материалов из фонда С.Ф. Ольденбурга, уточняют детали научной деятельности в Восточном Туркестане выдающегося лингвиста, этнографа, тюрколога С.Е. Малова. В фонде Русского комитета отложилась документация о научной работе и ряда других исследователей, оставивших заметный след в изучении древней и средневековой истории Восточного Туркестана. Публикация документов из фонда Русского комитета СПбФ АРАН будет способствовать расширению истории изучения Восточного Туркестана, раскроет особенности научной политики Российской империи и эволюции международных отношений в Центральной Азии и на Дальнем Востоке в начале ХХ в.

24 0