Эпоха Семилетней войны 1756–1763 гг. оставила немало источников, еще не введенных в научный оборот. Среди них – инструкции Коллегии иностранных дел российским резидентам в Регенсбурге и Гданьске, подготовленные на исходе 1756 г., когда императрица Елизавета Петровна объявила о поддержке своих союзников – саксонского курфюрста Фридриха Августа II (польского короля Августа III) и правительницы владений Австрийского дома Марии Терезии в их борьбе с прусским королем Фридрихом II, но еще не начала военных действий.

Инструкции – особый вид распорядительных документов в делопроизводстве внешнеполитических ведомств: в отличие от регулярно отправляемых рескриптов или указаний по конкретным текущим вопросам, они составлялись один раз – накануне отъезда дипломата к новому месту службы. Инструкции анализировали внешнеполитическую систему своей страны, ее положение на международной арене и отношения с другими державами, рассматриваемые в исторической ретроспективе, намечали пути дальнейшего сотрудничества с той страной, куда направляли дипломата. В определенном смысле это программный документ, по которому можно проследить цели и истинные мотивы тех или иных действий.

Подготовке инструкций для резидентов в Регенсбурге и Гданьске предшествовала серия заседаний Конференции при высочайшем дворе – правительственного органа, созданного Елизаветой Петровной в марте 1756 г. – вскоре после получения в Петербурге сенсационного известия о заключении 5(16) января 1756 г. Вестминстерской конвенции между Великобританией и Пруссией. Учреждение Конференции при высочайшем дворе свидетельствовало о потере позиций великого канцлера Алексея Петровича Бестужева-Рюмина (1693–1766), на которого была возложена ответственность за чрезмерную приверженность к союзу с Великобританией, действовавшему с 11(22) декабря 1742 г.¹

7(18) ноября 1756 г. на заседании Конференции при высочайшем дворе обсуждались донесения российского посланника в Саксонии уроженца Вюртемберга Генриха Гросса (1714–1765). Среди прочего он сообщал о пожелании курфюрста Фридриха Августа II, чтобы Россия направила на Постоянный рейхстаг Священной Римской империи в Регенсбурге (или по терминологии того времени – Имперское собрание или Имперский сейм) своего дипломатического представителя². Изначально рейхстаг был собранием всех имперских штатов³ – лиц (курфюрстов, избиравших императора, других духовных и светских правителей) и корпораций (рыцарских и монашеских орденов, вольных и имперских городов), а к середине XVIII в. – их представителей. При рейхстаге с конца XVII в. действовали также иностранные дипломаты. Просьбу об открытии российской миссии в Регенсбурге в это же время высказывал и австрийский посол в Петербурге князь Николаус Эстерхази⁴.

Россия уже имела опыт кратковременного взаимодействия с институтами Священной Римской империи. В 1745–1746 гг. с особой миссией на Коллегию курфюрстов во Франкфурт-на-Майне, а затем на рейхстаг в Регенсбург был отправлен полномочный министр граф Герман Карл фон Кейзерлинг (1697–1764), уроженец Курляндии. Он должен был добиться от имперских штатов признания за Елизаветой Петровной императорского титула и отстоять права достигшего совершеннолетия великого князя Павла Петровича на герцогство Гольштейн-Готторп. Кейзерлинг справился с доверенным ему поручением. С 1752 г. он представлял интересы России в Вене и еще тогда в переписке с руководством Коллегии иностранных дел предлагал учредить российскую миссию в Регенсбурге⁵.

Приняв во внимание названные обстоятельства, Конференция при высочайшем дворе пришла к выводу, что в условиях начавшейся войны Россия нуждается в дополнительных дипломатических каналах. К этому времени у России оставались три миссии в Священной Римской империи – в Вене, Гамбурге и Дрездене (последняя осенью 1756 г. переехала вместе с двором курфюрста Фридриха Августа II в Варшаву). Отношения с Пруссией были разорваны еще в конце 1750 г.⁶

Указ о назначении резидентом при рейхстаге секретаря посольства в Вене, уроженца Пруссии Георга Генриха Бютнера (в русских источниках также Битнера) был подписан Елизаветой Петровной 12(23) ноября 1756 г. В тот же день дворянин посольства в Вене Алексей Семенович Мусин-Пушкин (1731/32⁷–1817) был назначен резидентом в Гданьск⁸. Этот город на Балтике с преимущественно немецким населением, имевший широкую автономию в Речи Посполитой и окруженный территориями Прусского королевства, представлял для России особый интерес, поскольку отсюда в Петербург поступали сведения о передвижении войск противника. Пост в Гданьске фактически пустовал целый год после смерти 9(22) ноября 1755 г. российского агента швейцарского происхождения Каспара Шерера (1689–1755), пребывавшего там с 1743 г. Указом от 13(24) декабря 1755 г. Елизавета Петровна назначила в Гданьск временного агента – коллегии юнкера Христиана Францевича Шевиуса⁹. Начавшаяся война требовала присутствия постоянного представителя.

Как указано в протоколах Конференции при высочайшем дворе, Бютнер получил свой пост, поскольку сопровождал Кейзерлинга во Франкфурт и Регенсбург в 1745–1746 гг. и за 20 лет службы за границей «наибольшее время и тщание употребил к получению знания германских дел»¹⁰. Выбор Мусина-Пушкина, с 1752 г. находившегося в венской миссии под началом Кейзерлинга фактически на обучении (именно для этого Коллегия иностранных дел направляла за границу молодых дворян), объяснен не был. Очевидно, он успел зарекомендовать себя, если его решили назначить на такой ответственный пост: российское командование рассчитывало использовать Гданьск для расквартирования своих войск, надеясь прийти к соглашению с городским магистратом. Можно предположить, что именно по этой причине Мусин-Пушкин был назначен резидентом (дипломатом третьего ранга), а не агентом (представителем, не имевшим дипломатического ранга), как его предшественник, хотя в протоколах Конференции обсуждение вопроса о повышении статуса миссии не зафиксировано.

Рескрипты Коллегии иностранных дел о назначении Бютнера и Мусина-Пушкина были подписаны Елизаветой Петровной 31 декабря 1756 г. (11 января 1757 г.)¹¹ Этим же днем датированы инструкции для дипломатов, подготовленные от имени императрицы за подписью канцлера Алексея Петровича Бестужева-Рюмина, вице-канцлера Михаила Илларионовича Воронцова (1714–1767), членов Коллегии Ивана Осиповича Пуговишникова (1710–1780) и Адама Васильевича Олсуфьева (1721–1784). Инструкция для Бютнера была изначально написана на немецком языке и переведена на русский язык переводчиком Коллегии иностранных дел Семеном Страшковым. Возможно, немецкий текст был составлен под диктовку Бестужева, который прекрасно владел этим языком. Русский перевод содержит правки, сделанные рукой вице-канцлера М.И. Воронцова¹².

Документы, составленные для Бютнера и Мусина-Пушкина, существенно различаются по содержанию: эти различия объясняются не столько особенностями места службы, сколько предшествующим опытом дипломатической работы каждого. Инструкция для Мусина-Пушкина больше по объему. В ней даны краткие характеристики отношений России с ведущими европейскими державами, а также перечислены заключенные с ними союзные договоры. В инструкции Бютнеру эти экскурсы опущены, очевидно потому, что были ему известны.

Интерес вызывает факт, что, несмотря на заключение Вестминстерской конвенции между Великобританией и Пруссией 5(16) января 1756 г., ставшей первым шагом к так называемому ниспровержению альянсов в Европе, охлаждение отношений Петербурга и Лондона трактовалось лишь как «ослабление союзнических обязательств»; констатировалось, что между дворами теперь существует «простая дружба». Коллегия иностранных дел также не сочла нужным уведомить ни Бютнера, ни Мусина-Пушкина о присоединении России 31 декабря 1756 (11 января 1757 г.) к Версальскому договору между Австрией и Францией, заключенному 20 апреля (1 мая) 1756 г. В обеих инструкциях сказано лишь о возобновлении дружеского общения с версальским двором после разрыва в 1748 г.¹³ Как отмечает исследователь М. Ю. Анисимов, Елизавета Петровна предпочитала все переговоры с иностранными дворами вести в Петербурге, часто не информируя об этом своих дипломатов, которые узнавали о подписанных Россией договорах обычно от глав внешнеполитических ведомств тех держав, при которых они находились¹⁴.

Круг обязанностей резидента в Гданьске, согласно инструкции, был довольно широк. Мусину-Пушкину предписывалось следить за передвижениями войск противников, предостерегать магистрат о возможном занятии города прусскими войсками, решать споры между русскими купцами, не допуская их в местный суд, оказывать содействие русским офицерам, прибывавшим из Петербурга, препятствуя их возможным попыткам спекулировать российскими товарами, следить за эпидемиологической обстановкой в порту, чтобы не отправить в Россию зараженное мясо. Заботам дипломата поручался дом российской миссии, нуждавшийся в ремонте.

В инструкции Бютнеру основной акцент делался на внезапном и вероломном нападении Фридриха II на Саксонию 17(28) августа 1756 г. и его стремительном продвижении в Богемию и подробно объяснялось, почему Россия выступила в поддержку своих союзников. В задачи обоих дипломатов входило налаживание контактов с представителями союзных Австрии и Саксонии и дружественной Франции, зорко следить за недругами России, снабжать главнокомандующего российскими войсками генерал-фельдмаршала Степана Федоровича Апраксина (1702–1758) необходимыми сведениями, вести переписку с представителями России при других иностранных дворах, используя установленные шифры и соблюдая «добрую экономию» в финансовых делах.

Документы воспроизводятся по беловым отпускам, переплетенным в книгу Протоколов Секретной экспедиции Коллегии иностранных дел. При публикации сохранена преимущественно орфография оригинала. Поскольку к середине XVIII в. она еще не стабилизировалась, одни и те же слова могут быть написаны по-разному. Десятеричная i передана как «и»; мягкий и твердый знаки употребляются в соответствии с современным правописанием; выносные буквы даются в строке, слова под титлом раскрыты. Модернизирована пунктуация, длинные предложения разбиты на более короткие, унифицировано употребление прописных букв согласно правилам современной орфографии.

<strong>ИНСТРУКЦИЯ КОЛЛЕГИИ ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ Г.</strong><strong> </strong><strong>Г. БЮТНЕРУ</strong>

1756 года декабря в 31 день по имянному ЕИВ-а указу, из учрежденной при дворе Ея Величества конференции в 12 день минувшаго ноября данному, в Коллегии иностранных дел определено к определенному в Регенсбург на имперской сеим резидентом надворному советнику Бютнеру послать инструкцию следующаго содержания.

ЕИВ-ва посол в Вене господин граф Кейзерлинг в бытность свою министром при Имперском собрании во Франкфурте на Меине доносил сюда, что от курфирсткаго собрания¹⁵ дано ему было знать, что оно весма охотно видеть желало бы, чтоб Римская империя с Россиискою связана была союзом теснейшия дружбы, что обе оныя империи хотя друг от друга и в отдалении, но в таком находятся положении, что взаимную безопасность свою против соседей своих к северу и востоку защитить и в почтение себя привесть могут; и как такая взаимная дружба и оборонителной союз касаются до безопасности, ползы и чести обеих сторон, то курфирстское собрание хотело в Регенсбурге на Имперском сейме искреннейшее старание приложить и домогаться, дабы толь полезное дело по желанию совершено и тому от всея империи по возможности верно и рачително споспешествовано было. И понеже сии отзывы тогда в генералных только словах состояли, не определяя точно, в чем бы такой между обеими империями предложенной союз теснейшия дружбы состоять имел, то и сие дело по возпоследовавшем вскоре после того отзыве господина графа Кейзерлинга так оставлено, а потом чаятелно за неимением в Регенсбурге российскаго императорскаго министра о том более и упомянуто не было. ЕИВ-во, хотя и не несклонна была согласиться на толь полезное дело, но за неучинением от курфирстскаго собрания точнейшаго о сем изъяснения за нужно почесть не изволила иметь там своего министра, особливо же в такое время, когда вся Германская империя плодами сладкаго покоя ползовалась, и чтоб чрез то не подать другим завистливым державам безвременнаго повода к размышлению и к худым и вредителным толкованиям. Но понеже в нынешнее время покой в Германской империи незапным короля прускаго мироломством и не токмо весма свирепым, но и никогда неслыханным нападением на Богемию и Саксонию, яко на первыя и знатнеишия в империи курфирства¹⁶, нарушен, следователно, прежнее в империи мирное состояние совсем отменилось; того ради собственное благосостояние и безопасность как в обще всея Римския империи, так и особливо каждаго имперскаго чина требует за вышепомянутыя неприятелски атакованные земли с другими в том интересованными державами обще и соединенною силою крепко и ревностно вступиться и доставить им не токмо всякое справедливое удоволствование и награждение понесенных убытков, но и всячески стараться усмирить и сократить превосходныя силы короля прускаго и тем скоро потушить зажженное им в Империи пламя бедственныя войны.

ЕИВ-во великодушное участие свое в приключившемся высоким Ея союзникам жестоком жребии доволно оказала отправлением знатнаго корпуса и уже за границы выступившаго корпуса помощных войск своих, а дабы полезные виды его величества императора¹⁷ яко главы империи и справедливыя жалобы и требование венскаго и курсаксонскаго дворов от империи помощи в Регенсбурге на Имперском собрании подкрепить и тем болшую тому силу придать, то ЕИВ-во за благо и полезно разсудила ныне отправить туда резидента и к тому всемилостивейше назначить его господина надворнаго советника,

И понеже он на Имперском собрании в Регенсбурге с господином послом графом Кейзерлингом уже находился и чрез толь многие годы употреблен был в министерской корреспонденции, следователно, о имперских узаконениях, штатских делах, союзах и о сопряжении, в котором европейские державы между собою генерално, а особливо Россия с прочими обращается, так же и о нынешней перемене штатской системы и о сомнителных ныне дел обращениях достаточное знание имеет; того ради остается в наставление его определить ему толко нижеследующее.

1е

Господину надворному советнику и резиденту по получении сея инструкции ехать тот час в назначенное ему место, поступать во всем по введенному там обыкновению и приложенною при сем императорскою верющею грамотою¹⁸, с которыя копия так же при сем следует, надлежаще себя легитимировать, равномерно ж как тогда, так и после при всяких случаях силнеише уверять о истинном ЕИВ-ва желании и намерении дружбу с Германскою империею от часу болше разпространить и утвердить, и что безпрерывное благополучие оныя как генерално, так и каждаго имперскаго чина особливо Ея Величеству всегда приятно будет. Так же

2е

Ласковым поведением своим особливо стараться приобресть себе доверенность и дружбу господ сеимовых посланников, а наипаче императорскаго королевина¹⁹ и курсаксонскаго²⁰, равно как и французскаго²¹, буде оной там обретается.

3е

На нынешнем Имперском собрании по силе декрета Его Величества императора приняты будут в надлежащее разсуждение как бедственныя и опасныя обстоятелства, в которыя Германская империя ввергнута незапным короля прускаго мироломством, так и жалобы венскаго и курсаксонскаго дворов; и чаятелно советовать станут о принятии при нынешних весма сомнителных и опасных обращениях силных в ползу общаго дела и для возстановления нарушеннаго в Германской империи покоя и будущей ея безопасности мер, так же представления и старания обиженных ныне от короля прускаго дворов толко к тому клониться будут, дабы вследствие требованной уже от Франции и Швеции гарантии Вестфалскаго трактата²² и Германскую империю побудить к принятию оружия против короля прускаго. А при всем том, без сомнения, король пруской с своей стороны сколко возможно всякими вымыслами, происками, коварными внушениями и великими обещаниями стараться будет зделать разврат во мнениях членов Германския империи, произвесть между ими недоверие и несогласие и, как можно продерживая имперской сейм в праздности, ни до какого предприятия не допустить, особливо же совсем на свою сторону преклонить протестантские дворы, следователно, препятствовать всем стараниям и представлениям благонамеренных дворов и оныя уничтожать, дабы, отвратя угрожающую опасность, тем надежнея далновидные и опасные виды свои в деиство произвесть, и того ради

4е

Ему Господину надворному советнику и резиденту паче всего рачително наблюдать все поступки и движения господ сеймовых посланников, особливо же кои там обретаются от противных дворов, разсматривая прилежно мнения их, сколко оныя между собою различны и к которой стороне они болше склоняются, следователно, и откровенность свою и обхождение с ними по тому располагать, а для известия здешняго прислать всех обретающихся в Регенсбурге чюжестранных дворов министров поимянную ведомость с описанием их чинов и карактеров.

5е

Понеже ЕИВ-во с Ея Величеством императрицею королевою и с Его Величеством королем полским в теснеишей пребывает дружбе и в приключившемся им жестоком жребии искреннейшее приемлет участие, отправляя в помощь к ним под командою его превосходителства господина генерала фелдмаршала и кавалера Апраксина знатной корпус своих войск. Того ради господина надворнаго советника и резидента главное дело состоять имеет в том, чтоб с посланниками венскаго и курсаксонскаго двора во всем откровенно и согласно поступать, и при всех случаях представления и старания их искусными и полезными внушениями в надлежащих местах наисилнейше подкреплять, и безпрестанно ясными доказателствами толковать о всех тех опасных следствиях, кои от сего в империи зажженнаго военнаго пламени произойдут и сколко каждой должен будет опасаться совершенной себе погибели, есть ли королю прускому, яко безпокойному и властолюбивому государю, ныне удастся в опасных видах своих без отмщения предуспеть, и что следователно благополучие и безопасность Германския империи требует без отлагателства и единодушно принять такия силныя меры, коими бы покой в империи вскоре возстановить, превосходную силу короля прускаго сократить и чрез то у него охоту к подобным впредь неприятелским и мироломным предприятиям отнять можно было. Все сие имеет господин надворной советник и резидент по поводу нынешних обстоятелств и по обращающемуся в том интерессу общаго добраго дела внушать, присовокупя к тому и собственныя свои разсуждения таким искусным образом, чтоб полезное в том ЕИВ-ва намерение исполнено было.

6е

ЕИВ-ва послу господину графу Кеизерлингу о нынешних обращениях и опасных замыслах короля прускаго и обо всем до того касающемся отправленными к нему от времени до времени цыркулярными рескриптами и прочими сообщениями доволно известно, и для того приложенным при сем в копии рескриптом повелено ему не токмо корреспонденцию свою в бытность его министром в Франкфурте на Меине и в Регенсбурге господину надворному советнику и резиденту отдать, но и сообщить ему из тамошней министерской корреспонденции все то, что для болшаго ему наставления потребно было б, а притом дать точную копию с генералной цыфири No 3го под знаком ♂, которая помянутым господином графом как в реляциях, так и в корреспонденции его с министрами ЕИВ-ва, при иностранных дворах обретающимися, до ныне употребляется, и в прочем снабдить господина надворнаго советника и резидента потребным советом и наставлением.

7е

Господину надворному советнику и резиденту прислать в Коллегию иностранных дел как роспись за подписанием своим имеющимся в вышепомянутой франкфуртской и регенсбургской корреспонденции пиесам и получаемым из тамошней министерской канцелярии известиям и сообщениям, так и уведомить о даваемых от господина графа Кеизерлинга ему при отъезде его наставлениях; равномерно ж по прибытии своем в Регенсбург почасту в оную коллегию доносить не токмо о мнениях и о состоянии, в каком найдет он тамошнее Имперское собрание, но и об успехе советований и принимаемых резолюцей онаго, так же сколко подействуют чинимыя там от него внушения; словом обо всем, что толко там и из других мест проведает. По возтребованию же обстоятельств иметь ему переписку как с командующим над войском ЕИВ-ва господином генералом фелдмаршалом Апраксиным, так и с протчими при иностранных дворах обретающимися здешними министрами и по важности дела употреблять в 6м § упомянутый цыфирной ключ.

8е

Буде со стороны Имперскаго собрания генерално или от кого особливо к нему так же, как прежде к Гдну Графу Кейзерлингу, отзываться станут о желании, о котором выше упомянуто, соединить Россиискую империю с Римскою союзом теснейшия дружбы, то на сие имеет он ответствовать с таким обнадеживанием, что ЕИВ-во по всегдашнему и истинному участию своему в благополучии Германския империи не несклонна быть изволит на сие поступить; а притом искусным образом наведаться, в чем имянно состоять имеет такое предложение о установлении тесныя дружбы между обеими империями и взаимнаго интереса. В котором случае надобно с осторожностию и неприметно таким образом поступать, чтоб первое о том предложение учинено было ЕИВ-ву с стороны курфирстскаго собрания.

9е

В какой силе об определении господина надворнаго советника резидентом в Регенсбург господину фелдмаршалу Апраксину и протчим россииским императорским министрам, при чужестранных дворах находящимся, знать дано, оное усмотрит он из приложенной при сем копии цыркулярнаго рескрипта²³, равномерно же прилагается при сем и копия с посланнаго в 1745 году к помянутым министрам цыркулярнаго же рескрипта²⁴, в котором подтверждается им во обще всем наблюдать добрую экономию как во известие, так и для исполнения по оному, в протчем

10е

Прилагается при сем для исполнения перевод с указа 1724 года, каким образом по секретным делам поступать надобно²⁵.

По сему определению инструкция послана 8 февраля 1757. <em>АВПРИ. Ф. 2. Внутренние коллежские дела. Оп. 1. Д. 85. Протоколы Секретной экспедиции, октябрь – декабрь 1756 г. Л. 350–356 об. № 686.</em>

<strong>ИНСТРУКЦИЯ КОЛЛЕГИИ ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ А.С. МУСИНУ</strong><strong>-</strong><strong>ПУШКИНУ</strong>

1756 году декабря в 31 день по имянному ЕИВ-ва указу, из учрежденной при дворе Ея Величества конференции в 12 день минувшаго ноября данному, в Коллегии иностранных дел определено отправляющемуся во Гданск резидентом надворному советнику Алексею Мусину Пушкину дать инструкцию следующаго содержания.

ЕИВ-во всемилостивейше изволила вас определить своим резидентом в городе Гданске для отправления тамо дел и для наблюдения высочайших интересов ЕИВ-ва; того ради прилагается присем для вас на тот характер ЕИВ-ва верющая грамата к магистрату помянутаго города и копия с оной для вашего известия. В наставление же вам объявляется следующее:

1е

Надлежит вам ехать в помянутый город Гданск без замедления и стараться приехать туда, сколко возможно скорее, для того что по нынешним обстоятельствам присутствие ваше тамо нужно, а для свободного вашего проезда прилагается при сем же пашпорт и подорожная до Риги на почтовые подводы.

2е

По приезде во Гданск надлежит вам о себе магистрату сего города пристойным образом, и как в таковых случаях есть тамошнее обыкновение, дать знать и, приглася в дом к себе депутатов, вручить им кредитивную грамату, а притом по содержанию оной, о всегдашней ЕИВ-ва к тому городу милости и благоволении словесно обнадежить.

3е

По смерти бывшаго во Гданске здешняго агента Шерера послан туда на время коллегии юнкер Шевиус, которому велено находящемуся там архиву и казенному дому со всем принадлежащим к тому строением, каменным и деревянным, и саду сочинить порядочную опись и сюда прислать, токмо еще не прислана, а чаятельно у него изготовлена; и по той описи имеете вы у него Шевиуса как весь прежней архив, так и казенной дом осмотреть, а буде та опись у него не со всем еще готова, то чрез негож при себе вам окончать, и, осмотря все то, купно с произшедшими вновь у него делами и цифирми, принять в ваше смотрение, и такую опись прислать в Коллегию иностранных дел с показанием особливо, в каком состоянии казенной дом, не требует ли каких починок и во что бы оныя стать могли. В том доме вам самому жить и стараться содержать оной в добром сохранении, а дабы Шевиус все оное вам порядочно сдал и сам при вас у исправления канцелярских дел до времени остался, о том прилагается при сем к нему указ²⁶.

4е

В таком ЕИВ-ва всемилостивейше пожалованном вам карактере имеете вы главную должность вашу и старание полагать в том, чтоб высочайшие ЕИВ-ва интерессы во всем и во всяких случаях с надлежащею верностию, прилежанием и ревностию наблюдать и всегда стараться чрез знакомство и доброе обхождение с пребывающими тамо во Гданске чужестранными министрами и агентами и знатными мещанами в городе, и инако по усмотрению, как и чрез кого удобнее и надежнее будет разведывать о намерениях и произшествии в делах в околных чужестранных областях, а особливо в таких, которыя высочайших ЕИВ-ва интересов касаться могут, и о всем к ведению здешнему нужном почасту и без упущения времяни в Коллегию иностранных дел доносить. А между тем, ежели что в вашем месте случится противное и предосудительное здешним интерессам, то вам благовремянно и как благопристойно будет отвращать и опровергать, а поспешествовать всякими образы то, что для здешней стороны полезно и выгодно быть может, и в таком же намерении, о чем нужно будет уведомлять вам от себя прямо и министров ЕИВ-ва, при чужестранных дворах обретающихся, так же и командующаго ныне здешними войсками господина генерала фелтьмаршала и кавалера Степана Федоровича Апраксина, буде что имеет быть кому из них принадлежащее и нужное, а чего иногда вам за какими обстоятельствами учинить невозможно или сумнительно будет, о том без укоснения и обстоятельно в Коллегию представлять и ожидать на то резолюции.

5е

А дабы вы притом о сходстве или разности в интерессах здешняго императорскаго с другими чужестранными дворами и о тех державах, кои ныне с ЕИВ-вом в союзе и обязательствах находятся, известны были, то вам единственно для вашего собственнаго известия знать дается, что хотя ЕИВ-во всегдашнее и твердое намерение иметь изволит со всеми державами в дружбе и добром согласии пребывать и в таком намерении у ЕИВ-ва с начала благополучнаго Ея государствования со многими державами, которыя токмо сами того желали, дружественныя союзныя и оборонительныя трактаты заключены, и постановленныя в них обязательства до исходу положенных сроков непременно в своей силе состоять имеют. Однако между тем при оказавшихся обстоятельствах в прямом дружественном поведении и согласии у некоторых к здешнему россиискому императорскому двору отмены и разности произошли, а некоторыя же и по ныне в добром согласии пребывают, а имянно: (1е) римской императорской и королевской венгеробогемской, так же курсаксонской дворы как по собственным их интерессам, так и по силе заключенных с ними союзных и оборонительных трактатов, а имянно же с курсаксонским – 1744 м²⁷, а с венским в 1746м²⁸ годах, в тесном союзе и откровенной дружбе с здешним императорским двором пребывают. (2е) С великобританским двором в 1742 году союзной и оборонительный трактат заключен²⁹, которому срок в будущем году в окончание приити имеет. А в протчем сей великобританской двор, хотя в тесном союзе и откровенной дружбе с здешним императорским двором всегда находился, но как оной в генваре нынешняго года с королем пруским (не сообща наперед о том ни чего здешнему двору и в противность заключенной здесь незадолго пред тем своей конвенции) союзной трактат заключил и с ним ныне в крайней дружбе и согласии пребывает, а между тем король пруской неправилным своим на Саксонию и Богемию нападением вышепомянутым союзным дворам явной неприятель зделался, то при таких обстоятельствах между здешним и великобританским дворами бывшия союзническия обязательства в ослабление пришли и осталась толко просто прежняя дружба, которая и ныне еще продолжается. (3е) Между Россиею и Республикою Полскою поныне токмо прежней вечной мирной трактат, заключенной в 1686м году, продолжительно в своей силе настоит, а вновь с оною ни каких обязательств не постановлено. (4е) С пруским двором здесь в 1743 году союзной и оборонительной трактат³⁰ хотя и заключен, но как после того от онаго по собственным его видам к здешнему двору некоторыя недружественныя поступки оказались, то оттого между обоими дворами сперва холодность произошла, а потом уже с 1750 года и взаимных министров при обоих дворах не было, а ныне уже сей пруской двор по притчине вышеозначеннаго нападения на здешних союзников и более недружественным учинился. (5е) Здешней же двор заключенные со швецким как в 1743м Абовского вечнаго мира³¹, так и в 1745м году союзной и оборонителной трактат³², равно как и с дацким в 1746м году союзной же и гарантии трактат³³, хотя действително и имеет, однако же между здешним и сими обоими дворами, особливо же с дацким в разсуждении голштинских несогласей³⁴, толко наружная дружба ныне обращается, а прямой откровенности с их стороны к содействованию в ползу общих интерессов еще по сие время невидно, хотя при оных обоих дворах здешние министры и находятся. (6е) С французским двором здесь ни какого союзнаго трактата нет, и хотя между обоими дворами с несколких лет корреспонденция пресечена была, однако ж ныне доброе согласие паки возстановлено и присылка взаимных посолств к обоим дворам определена.

Сие генералное уведомление о обстоятельствах здешняго с чужестранными дворами для того вам подается, чтоб вы тем лутче в состоянии были примечать и разсуждать все произходящия между дворами дела и соглашения в ползу или во вред высочайших ЕИВ-ва интерессов.

6е

По тому же усматривая, и с обретающимися во Гданске чужестранными министрами надлежит вам поступать; и хотя можете вы для благопристойности со всеми ими доброе и ласковое обхождение иметь, однакож с теми, которые от союзных и дружественных здешнему двору держав тамо находятся, например по нынешним обстоятельствам: к римско императорским³⁵, полским и саксонским³⁶, да с французским³⁷, более, нежели с другими, такого дружескаго обхождения искать и ползоваться их откровенностию, соответствуя им в том, когда надобно, и с своей стороны, а от прочих так же более осторожности иметь и, удерживаясь своею откровенностию, на и паче за поступками и делами их прилежно смотреть и об оных разведывать.

7е

По принятии у Коллегии юнкера Шевиуса тамошняго архива имеете вы как прежние, так и вновь к нему присланные из Коллегии иностранных дел указы, циркулярные и прочие все, для вашего известия и наставления разсмотреть и по оным, что по состоянию нынешних дел и обстоятельств касается, поступать, и что надлежит еще к исполнению как ныне, так и впредь, то в действо производить.

8е

Особливо же из тех циркулярных указов обстоятелно уведомитесь вы, каким вероломным образом король пруской в Саксонию с войсками своими вступил, его величеству королю полскому и всей королевской фамилии безчеловечные притеснении и обиды учинил, все саксонские области до основания разорил и в то ж время Ея Величеству императрице королеве толь неправилно войну объявил и на Богемию действителное нападение учинил, и какие по тому ЕИВ-во намерении возприять изволила – о посылке чрез Полшу на помощь оным неприятелски от короля прускаго атакованным дворам, яко верным ЕИВ-ва союзникам, знатнаго корпуса своих войск. И понеже король пруской по злобе за такую с россииской стороны для воспрепятствования ему в завоеваниях посылаемую знатную помощь союзникам, без сомнения, не оставит и с своей стороны напротиву того во всякой возможности сильно вооружаться и действовать при своих границах или в Литве. Того ради наиглавнейше вам при сих обстоятельствах поручается по приезде во Гданск стараться о всем, что в прусских областях и в соседственных землях в Литве происходит, и буде король пруской прямо против здешних войск какие движении учинить вознамерится, и что сверх того до высочайших Ея императорскаго величества интерессов и до здешняго императорскаго двора касаться будет, на и прилежнейше разведывая, известии получать и об оных, так же и о проезжающих иногда чрез Гданск в российския границы, какому подозрению подлежащих людях, без замедления сюда в Коллегию иностранных дел доносить; и командующему помянутыми здешними войсками господину генералу фелтьмаршалу и кавалеру Апраксину равномерно в то же время сообщать.

9е

По сие время были здесь такия известия: с одной стороны, будто во Гданске опасаются незапнаго прускаго войска нападения и завладения сим городом, а с другой – будто и сами гданские члены магистрата и обыватели от болшой части королю прускаму преданны и занятия города войском его желают. И сие последнее может быть вероятнее, потому что, как здесь же известно, тамошней магистрат и мещанство не имеют склонности к принятию для охранения своего полских коронных полков, боясь будто потеряния и нарушения своих волностей, а сами о себе и о своем городе тоже не оказывают никакого радения и не принимают нужных мер для укомплетования своего гарнизона и к вооружению в запас мещанства, хотя о сем и побудителныя внушения им с стороны королевскаго полскаго и французского дворов учинены. Из того же следует, что едва ли не имеет король пруской с некоторыми из магистрата и мещан какого тайнаго соглашения в намерении сей город занять по образцу того, что он с курфирством саксонским учинил, дабы не токмо операции здешних войск в Пруссию зделать гораздо труднейшими, но и нападению на Померанию препятствовать и, следователно, на время торгом полским чрез Гданск ползуясь, по своей воле войну на чужем коште производить. И для того имеете вы приехать туда без потеряния времяни старание, возыметь о сем обстоятельстве искусным образом достоверно разведать и, что в самом деле найдется, тот час как сюда, так и господину генералу фелдьмаршалу Апраксину известие подать. А между тем, ежели подлинно магистрат и мещаня склонность имеют с городом своим в защищение королю прускому отдаться и войско его к занятию онаго допустить, в таком случае не оставите вы им с стороны здешняго двора тайными внушениями весма отсоветовать, чтоб они на то не поступали, предъявляя, что они таким образом отдадут себя с городом в великую опасность и в совершенное порабощение и что всегда лутче городу их пребывать нейтралным, не принимая к себе пруских войск и не подавая тем повод к осаде онаго с другой какой стороны и к произходящему от того им великому безпокойству. А что еще пространнее о сем пункте велено там представлять ныне коллегии юнкеру Шевиусу, то усмотрите вы из приложенной при сем копии с отправленнаго к нему указа, по содержанию котораго имеете и вы магистрату повторително внушать с общаго согласия и содействования пребывающих тамо римскаго императорскаго, королевскаго полскаго и французского министров или поверенных в делах персон.

10е

Дабы вы в потребных случаях для сокровения дел от посторонняго любопытства цифирью писать могли, то прилагаются при сем генералные цифирные два ключа на российском и немецком языках под № 3м и под знаком♂, которые имеете вы как в реляциях своих, к ЕИВ-ву присылаемых в Коллегию иностранных дел, так и в переписках с господином генералом фелтьмаршалом Апраксиным и с пребывающими при чюжестранных дворах российскими министрами, которым об вас для того и циркулярными рескриптами по приложенной при сем копии знать дано, употреблять, ибо у них равномерные генералные цифирные ключи находятся. А кто, где и в каких карактерах из российских министров обретается, о том следует при сем же для вашего известия реэстр.

11е

Ежели иногда, как то в некоторых местах бывает, какие до здешняго двора касающиеся лживые и предосудителные ведомости вымышляемы и разглашаемы будут, то надлежит вам оные надлежаще опровергать и стараться, дабы автор оных, ежели под властию города Гданска находится, надлежаще за то наказан был.

12е

Вы же имеете ходящим отсюда во Гданск пакетботам во всяких случаях, когда они вашего вспоможения возтребуют, всякую помощь подавать; однако ж смотреть, чтоб командующия на оных морския офицеры и служители, приезжая туда, отнюдь никакими привозимыми тайно отсюда товарами не торговали, так же и приезжающим туда российским купцам и другим людем, российским же подданным, которые к вам в своих делах адресоваться станут, всякое защищение и охранение у тамошняго магистрата и прочих показывать; и ежели между ими какие ссоры случатся, в том их недопуская в тамошней суд, расправу и правосудие им чинить.

13е

Вы уведомитесь тамо из прежних дел, что велено престерегать и сюда немедленно доносить, сколь скоро во Гданске или в тамошних околичностях какой падеж рогатаго скота появится, дабы потому в здешних портах потребные меры о запрещении и недопущении привозимых оттуда на кораблях мяс, пока такой падеж тамо минется, благовремянно приняты быть могли, чего и вы точно наблюдать и в том непременное исполнение чинить должны.

14е

ЕИВ-во жалованья вам для тамошняго пребывания по три тысячи рублев в год, которое из Коллегии иностранных дел по обыкновению к вам переводиться будет; да на проезд и исправление экипажа две тысячи рублев, которые вам из оной Коллегии здесь выдадутся, да почтовых денег по близости двести рублев на год вам определено.

15е

В прочем ЕИВ-во всемилостивейшее надеяние полагает на вас, что вы как в том, что в сей инструкции изображено, так и в прочем, до службы и интерессов ЕИВ-ва касающемся, такое попечение прилагать будете, как должность и чин вернаго и ревностнаго слуги требуют.

16е

При сем же прилагается копия с указа 1724 года о делах, тайности подлежащих, о которых ни х кому в партикулярных писмах писать невелено, и вам в том по оному поступать должно.

17е

Да прилагается же при сем для вашего известия и наставления копия с отправленнаго в 1745м году к обретающимся при чюжестранных дворах российским министрам циркулярнаго рескрипта касателно содержания доброй экономии и ненаживания долгов.

По сему определению инструкция отдана 8 февраля 1757. <em>АВПРИ. Ф. 2. Внутренние коллежские дела. Оп. 1. Д. 85. Протоколы Секретной экспедиции, октябрь – декабрь 1756 г. Л. 357–363 об. № 689.</em>