Происхождение топонима «Америка» хорошо известно и не нуждается в подробных комментариях¹. Хотя сегодня он воспринимается как нечто само собой разумеющееся, так было не всегда и не везде. Хорошо известно, что вплоть до XVIII в. в пределах Испанской монархии Америку чаще называли «Западными Индиями» или просто «Индиями»; нередко применялось также понятие «Новый Свет». Однако не все аспекты этой проблемы получили должное освещение в литературе. Каково было отношение к понятию «Америка» у разных испанских авторов? Как аргументировалась обоснованность предпочтения того или иного топонима? Менялись ли эти представления со временем? Кроме того, в заданном контексте необходим также обзор представлений о главных персонажах открытия Америки и ее номинализации, а именно о Христофоре Колумбе и Америго Веспуччи². Анализу всех этих представлений и будет посвящена данная статья.

Прежде всего следует обратить внимание на тот немаловажный факт, что сам термин «Америка» по своему происхождению не является испанским: первыми его начали использовать немецкие картографы³, а впоследствии и представители других европейских стран. Этот вопрос обстоятельно исследовал еще Александр фон Гумбольдт, который вписал эту проблему в контекст истории плаваний Колумба и Веспуччи, однако рассмотрение дальнейшей судьбы топонима не входило в его задачи. Впоследствии «неиспанское» происхождение понятия «Америка» сыграло свою роль в том, что в самой Испании этот топоним прижился далеко не сразу.

Поскольку рассмотреть заданный вопрос на основе всех типов источников на протяжении всего периода существования Испанской империи не представляется возможным, я ограничусь преимущественно источниками XVI – первой половины XVII в., а именно сочинениями, повествующими как об истории Нового Света, так и о его «освоении» испанцами. Этот период был временем активного осмысления прошлого американских континентов, а также эпохой, когда закладывались основы для его дальнейшего развития. Номинализация понятий и явлений была составной частью этого процесса. Однако не все хронисты колониального периода высказывали свое отношение к правомерности топонима «Америка»; подобные рассуждения встречаются преимущественно в произведениях, посвященных истории Нового Света в целом, а не его отдельных регионов. Отмечу такие труды, как «Декады о Новом Свете» Педро Мартира де Англерии, «История Индий» Бартоломе де Лас Касаса, «Общая и естественная история» Гонсало Фернандеса де Овьедо, «Общая история Индий» Франсиско Лопес де Гомара, «Всеобщая история деяний кастильцев на заокеанских Островах и Материке, называемых Западными Индиями» Антонио Эрреры-и-Тордесильяса, «История Нового Света» Бернабе Кобо, «Индейская монархия с происхождением и войнами западных индейцев» Хуана де Торкемада. Помимо перечисленных опубликованных памятников, для решения поставленных задач я также привлеку архивный материал, тематика которого непосредственно соприкасается с вышеназванными текстами.

С определенной долей условности рассматриваемых мною авторов можно разделить на три группы. К первой относятся хронисты, которые вообще не пользуются термином «Америка» или делают это крайне редко. Это преимущественно авторы первой половины XVI столетия, т.е. эпохи, когда терминология понятий Нового Света еще находилась в стадии становления. Ко второй группе относятся авторы, признающие понятия «Новый Свет», «Индии», «Америка» более или менее равнозначными синонимами. Наконец, к третьей группе можно отнести тех авторов, которые прямо выступают против использования топонима «Америка».

Хотя к моменту издания главных произведений этих авторов в Европе топоним «Америка» уже начал приживаться (впервые он был использован на карте Мартина Вальдзеемюллера 1507 г., а в начале 1520-х годов - в Западной и Южной Германии⁴), испанские авторы (а также те, кто к ним примыкает) практически его не употребляют. Говоря о Новом Свете, они употребляют топоним «Индии», что нашло отражение и в названиях их произведений.

Итальянский ученый, проживавший в Испании, Педро Мартира де Англерия - первый хронист Индий. Он стоит у истоков обширной традиции историописания Нового Света. Его произведение основано на оригинальном материале (опросы участников событий, документы и т.п.), а не на трудах предшественников⁵. Во многом из-за того, что Англерия был родом из Италии с ее гуманистическими традициями, труды этого хрониста написаны на латыни. Поскольку его «Декады о Новом Свете»⁶ впервые вышли в печать в начале 1520-х годов, труд во многом посвящен именно плаваниям Колумба. Неудивительно, что новая терминология Нового Света не нашла отражения в его труде, поскольку с момента ее распространения прошло совсем мало времени. Однако и в более поздних трудах, которые буду проанализированы ниже, она нередко игнорируется.

Касательно Колумба можно сказать, что в труде Англерии каноничный образ адмирала еще не сложился. Чаще всего он называет его просто «адмиралом», не прибегая к витиеватым эпитетам. Относительно целей путешествия Колумба в первую очередь названо распространение христианства и лишь потом потенциальные богатства⁷. Здесь, надо полагать, отразилось стремление самой испанской монархии предстать в качестве христианизатора индейцев, а также личные воззрения самого Англерии о миссии испанцев в Новом Свете⁸.

Из авторов первой группы заслуживают внимания прежде всего Бартоломе де Лас Касас и Гонсало Фернандес де Овьедо. Эти хронисты создали первые обобщающие труды по истории Нового Света, причем еще до того, как окончательно сложилась карта испанских колоний в Америке; Овьедо был первым официальным хронистом Индий⁹, а Лас Касас известен как ярый защитник индейцев и непримиримый противник жестокого обращения с ними. Немало времени он посвятил и анализу наследия самого Колумба, в частности, его знаменитого дневника¹⁰.

Если говорить об открытии Америки, то Лас Касас и Овьедо безоговорочно отдают пальму первенства Колумбу. Хотя Овьедо и являлся сторонником сравнительно распространенной версии о том, что в древности Новый Свет был известен людям, но впоследствии сведения о нем оказались утрачены, хронист убежден, что именно благодаря своим знаниям древних авторов, оставивших сведения о далеких землях, Колумб смог их достичь¹¹. Кроме того, Овьедо фактически оправдывает поведение Колумба в тех ситуациях, которые ставились ему в вину, например, смерть моряков¹².

У Лас Касаса восхваление отважного адмирала достигает, пожалуй, логического завершения. По утверждению хрониста, он обладал не только выдающимися личными качествами, но и завидной родословной: якобы род Колумба восходил к римлянину Юнию Килону, который за доставку в Рим понтийского царя Митридата при императоре Клавдии получил консульское достоинство¹³. Оставив в стороне вопрос о достоверности этой информации, отмечу, что с точки зрения конструирования пропагандистского образа Колумба это был удачный шаг: первопроходец не мог похвастаться знатным происхождением¹⁴, наличию которого в рассматриваемое время придавали большое значение, тем более учитывая, на какую роль в управлении испанскими колониями Колумб претендовал.

Что же касается Америго Веспуччи, то его роль в освоении нового континента в представлении этих хронистов несопоставима с вкладом Колумба. Лас Касас, описавший экспедицию Алонсо де Охеда к берегам Южной Америки, во время которой была открыта река Ориноко, самого Веспуччи даже не упоминает¹⁵, хотя о его участии в этом предприятии хорошо известно. Таким образом, вышеупомянутые хронисты просто не рассматривали Веспуччи как соперника Колумба в деле открытия Нового Света.

Фактически не использует термин «Америка», предпочитая ему обозначение «Индии», Франсиско Лопес де Гомара в своем труде «Общая история Индий». Само возникновение топонима хронист объясняет вполне традиционным способом: путь в Индию и обратно лежит через «Индии»¹⁶.

Яростный защитник и духовник Эрнана Кортеса Гомара по отношению к Колумбу настроен весьма скептически. Если Лас Касас превозносит ум и образованность Колумба, по мнению Гомара мореплаватель «не был ученым человеком, но был хорошо осведомлен»¹⁷. Хронист утверждает, что Колумб никогда и не помышлял о таком рискованном предприятии, как поиск морского пути в Индию и Китай, однако судьба свела его с неким безымянным испанским моряком, который и совершил знаменательное открытие. Этот моряк скончался в доме Колумба, которому в итоге достались записи об этом путешествии, благодаря чему он и смог достичь Нового Света¹⁸ (отсюда и слова Гомара об осведомленности).

В чем причина такого принижения роли Колумба? Писатель, как мне кажется, добивался того, чтобы ореол первооткрывателя, которым считали Колумба, не затмевал славы Эрнана Кортеса. Ведь знаменитого генуэзца на тот момент уже не было в живых, и защитить себя он не мог. Кортес же после разгрома государства ацтеков неоднократно подвергался обвинениям в злоупотреблениях, и Гомара в ответ на эти обвинения стремился представить своего покровителя как главного героя в трудном деле открытия и освоения Нового Света и его богатств. Однако корона этого стремления не оценила, и в 1553 г. было отдано распоряжение Карла V об изъятии хроники из продажи¹⁹.

К первой группе примыкает также Хуан де Торкемада, несмотря на то, что хронологически это автор достаточно поздний: его основной труд²⁰ был впервые издан в 1615 г. Он также предпочитает называть Новый Свет Западными Индиями. Одна глава его труда специально посвящена причинам, по которым эти земли получили такое название. Его объяснение выглядит совершенно классически: Индии получили свое название от «настоящей» Индии; при этом Торкемада добавляет, что люди, называющие причиной сходство цвета кожи между жителями западных и восточных Индий, на самом деле заблуждаются²¹. Пространного описания жизни и путешествий Колумба в работе Торкемады нет. Вероятно, это связано с тем, что, несмотря на универсалистские претензии, труд этого хрониста посвящен преимущественно покорению Новой Испании, т.е. современной Мексики²². Он лишь называет Колумба «великим космографом». Нельзя не отметить, что этот эпитет применительно к Колумбу кочует из хроники в хронику. В итоге он стал «каноническим», когда речь заходит о великом мореплавателе. В этом отношении примечательно его использование в хронике, которая рассказывает лишь мимоходом о начальных этапах открытия и освоения Нового Света. Что же касается Веспуччи, то его Торкемада вообще не упоминает – так же, как и топоним «Америка».

Здесь также следует отметить пространный труд Антонио Эрреры-и-Тордесильяса, официального хрониста Индий, под названием «Всеобщая история деяний кастильцев на заокеанских Островах и Материке, называемых Западными Индиями»²³<em>.</em> Уже из названия очевидно, каким топонимом предпочитал пользоваться этот автор. Данный факт можно объяснить тем, что, работая непосредственно на корону, он ориентировался на официальную позицию по вопросам, касавшимся Нового Света. В свою очередь известно, что в официальных документах того времени Америку называли именно Индиями.

Отношение Эрреры к личности Колумба также выдержано в официальном духе. Хронист повторяет ставшими уже каноническими топосы об обширных познаниях Колумба в космографии и навигации, о его большом опыте мореплавания. Более того, хронист словно забывает о том, что целью Колумба в его плаваниях было вовсе не открытие новых земель, а поиск западного пути в Индию и Китай: «Адмирал дон Кристобаль Колон имел много причин верить, что существуют новые земли»²⁴. Это неудивительно, поскольку к тому времени Испанская монархия отказалась от планов завоевания Китая²⁵.

Из авторов, признававших «неправильность» топонима «Америка», можно назвать Бернабе Кобо. В первой главе второй книги своей «Истории Нового Света» он подробно останавливается на вопросе именования Америки, подробнее, чем остальные рассматриваемые мной хронисты. Кобо отмечает, что необходимость выработки какого-то определенного наименования вызвана тем, что у индейцев такого общего обозначения не было²⁶ (что логично, учитывая огромные территории Нового Света и многообразие народов, его населявших). Перечисляя все синонимы, которыми называется эта часть света, Кобо приводит следующие варианты: Западные острова, Западные Индии, Новый Свет, Америка. Думаю, сам факт того, что Америка занимает в этом списке последнее место, не случаен, а выражает этим отношение Кобо к этому топониму. Хронист утверждает, что наиболее распространенным термином являются «Западные Индии»²⁷, что и соответствовало реалиям испанской монархии первой половины XVII в.

Касательно Америго Веспуччи Кобо высказывается довольно категорично. По его утверждению, мореплаватель придумал название «Америка» с целью увековечить свое имя и приписать себе славу первооткрывателя²⁸. Такие обвинения в адрес флорентийского мореплавателя необоснованны, поскольку сам он не прилагал усилий для того, чтобы за Новым Светом закрепилось его имя²⁹. В отношении Колумба Кобо подчеркивает, что, поскольку именно он исследовал значительную часть материка раньше Америго Веспуччи, то именно ему должна принадлежать слава первооткрывателя³⁰. Тем не менее, по утверждению Кобо, название «Америка» уже устоялось и вряд ли будет изменено. Кроме того, хронист указывает и на тот немаловажный факт, что, несмотря на синонимичность всех обозначений Нового Света, они все-таки различаются по смыслу³¹.

Крайней позиции по отношению к терминологии Нового Света придерживался теолог Антонио Васкес де Эспиноса. В своем труде «Компендиум и описание Западных Индий» высказывает мнение о несправедливости топонима «Америка», прежде всего по отношению к Колумбу. По словам Эспиносы, Америка «должна называться Колонией, в честь Колумба, а не Америкой. И я не знаю, на каком основании ее узурпировал Америко Веспусио, простой моряк, который ни побывал в тех областях в числе первых, ни сделал ничего примечательного для того, чтобы его имя было увековечено славой такого открытия, поскольку не он его совершил»³². Как и в случае с Кобо, здесь опять содержатся не вполне обоснованные обвинения Веспуччи. Более того, однажды Эспиноса прямо использует термин «Колония» для обозначения Америки³³. При этом о самом Веспуччи и его плаваниях Эспиноса практически не упоминает. В целом же хронист предпочитает пользоваться термином «Индии», как и большинство его коллег.

Несмотря на вышеизложенное, Эспиносе далеко до Лас Касаса, восхвалявшего Колумба в своих трудах: он не описывает его личные качества, а потому и нет дифирамбов, столь характерных для Лас Касаса.

Немалый интерес в контексте рассматриваемой темы представляет неопубликованный документ из фонда Общества Иисуса Национального архива Перу под названием «Наброски с заметками о частях света и названии Америки»³⁴. Он хранится в разделе sermones, т.е. «речи, проповеди». Документ представляет собой двойной лист бумаги, при этом текст занимает лишь немногим более трети первой страницы. К сожалению, ни время, ни место написания доподлинно не известны, однако по особенностям палеографии можно предположить, что документ написан в XVII в. (здесь же добавлю, что вообще фонд Общества Иисуса охватывает период с 1626 г. вплоть до изгнания иезуитов). Судя по объему и содержанию, документ остался незаконченным, вероятно, он должен был послужить основой для написания речи или трактата. Содержательно документ делится на две части: первая посвящена краткому рассуждению о расположении частей света, вторая же касается названия Америки. Автор документа, анонимный член ордена иезуитов, высказывает мнение о некорректности общепринятого термина «Америка»³⁵ и аргументирует свою точку зрения. Отмечая, что Америка названа в честь Америго Веспуччи, которого автор именует «товарищем» Колумба, он утверждает, что новый континент следовало назвать «Колонией», поскольку именно Колумб был ее первооткрывателем³⁶. Таким образом, точку зрения автора этого сообщения можно считать крайней в плане негативного отношения к понятию «Америка».

В целом можно утверждать, что представленный в документе портрет Колумба вполне соответствует тому официальному образу адмирала, который сформировался уже после его смерти. Создание его прослеживается и в более ранних памятниках, особенно в труде Лас Касаса, о чем уже писалось выше. Здесь также несомненно стремление автора документа придать образу Колумба подчеркнуто романтический ореол. При этом, к сожалению, пока не представляется возможность определить, является ли такой взгляд на топоним «Америка» личной позицией автора документа или же Ордена Иисуса как организации в целом или по меньшей мере ее части. Я также не берусь судить, насколько воззрения Эспиносы могли повлиять на анонимного иезуита. На мой взгляд, здесь важно другое, а именно сам факт существования подобных воззрений в перуанском колониальном обществе.

Предположение, что Америку следовало назвать иначе, можно рассматривать как выражение крайней позиции в вопросе о топонимике Нового Света. При этом ее нельзя назвать официальной: будь она таковой, топоним «Колония» не было бы нужды писать в кавычках. Тем не менее многочисленные похвалы в адрес Колумба встречаются и в трудах официальных хронистов, таких, как Эррера. Вполне вероятно, что все это способствовало созданию того образа Колумба, который получил распространение уже в XVIII–XIX вв., когда стал делаться упор на противостояние «прогрессивного» мореплавателя и «закостенелой» средневековой науки в лице талаверской комиссии³⁷.

Все это позволяет рассматривать вышеизложенные версии как патриотические, поскольку Колумб хотя и был по происхождению генуэзцем, все свои экспедиции в Новый Свет он совершил под флагом испанской монархии. Возможно, за это испанское общественное мнение простило ему и неуемные амбиции, и конфликты с короной. Веспуччи же совершал плавания как под испанским, так и под португальским флагом, а сама идея назвать Новый Свет его именем впервые осуществилась в другой стране. Вероятно, в совокупности этих причин и следует искать истоки того факта, что топоним «Америка» долгое время не приживался в интеллектуальном дискурсе представителей самой испанской монархии, а также того, что многие испанские деятели выступали против этого топонима. Нетрудно при этом заметить, что, как правило, более поздние авторы относятся к нему куда лояльнее, чем их предшественники. Возможно, они восприняли топоним «Америка» благодаря активному использованию его иностранными авторами.